Верхом на раторне - Страница 11

— Ступеньки, — коротко прокомментировала Рута.

Всё, что Джейм могла видеть сначала — это освещённая огнём полоска противоположной каменной стены, всего несколько дюймов шириной. Она положила на неё руку и стала ждать, пока глаза не привыкнут к темноте, с удовольствием вдыхая холодный воздух.

— Так вот как сбежал Верховный Лорд, — сказала Рута в темноте, несколькими ступеньками ниже.

— Через дырку в стене? — голос Серода раздался гораздо ниже и был на грани истерики — Мне кажется, я сломал лодыжку, — со злостью добавил он.

— Сбежал?

— Вы не знали, леди? Каинрон запер его здесь. Он бредил. — Джейм смогла заметить смущённую уклончивость кадета. — Говорил, что его укусила вирма.

Джейм вдруг похолодела.

— Укусила его? Ох, милосердные Трое.

Теперь она могла смутно видеть ступеньки и в сильной спешке запрыгала по ним вниз, мимо Руты, через Серода, который растянулся там, куда упал. Их голоса следовали за ней, задавали вопросы, но она не отвечала. Да и чтобы она могла сказать?

Вирма укусила моего брата. Он связующий кровью, но не знает об этом. Чтобы быть связующим, нужно быть шаниром, чего он также не знает. Наш отец учил нас беспричинной ненависти к таким из Старой Крови. Поэтому он ненавидел меня, также как и Тори ненавидит, когда вспоминает, кем я являюсь. Если Тори обнаружит, что он такой же, как и я, то это его подкосит.

Нет, она не могла такое рассказать, по крайне мере не каждому.

Яд сточил кромки ступенек, сделав их ненадёжными. Её нога выскользнула из под неё, и она проделала последний длинный участок на своём уже отшибленном копчике, влетев через отверстие в полу, проеденное вирмой в сплошном камне, в соломенную подстилку пустого отделения конюшни. Вокруг неё встревожено зашевелились лошади, кося на неё белками глаз через деревянные ограждения соседних стойл. Копыта плясали.

Выбравшись в проход, Джейм замерла. Куда двигаться дальше? Конюшня оказалась гораздо больше, чем она думала, занимая почти всё основание Старого Тентира, лабиринт переносных деревянных перегородок между массивными каменными арками, которые служили основанием крепости наверху. Воздух должен был быть ароматным от дыхания лошадей и острым от их свежего помёта. Вместо этого всё перекрывал острый привкус страха. Щекотание в носу сказало ей, что где-то в этом беспокойном лабиринте Жур всё ещё следовал по запаху вирмы.

Кадеты кричали туда и сюда: «Ты что-нибудь видел?»

— Пока нет.

— Ну и запах… тут что-то сдохло?

Двигаясь на их голоса, она вышла на открытую арену, расположенную под большим залом. Привязанные к железным кольцам, ввернутым в окружающие колонны, всё ещё полностью оседланные новоприбывшие лошади беспокойно волновались. Вант расхаживал за ними взад и вперёд, нетерпеливо постукивая по ноге щёткой.

— А я тебе говорю, Железный Шип, — кричал он, — что лошадей напугала эта чёртова кошка. И всё! Боже мой, ты что, думаешь, что я в одиночку справлюсь со всеми?

Это было не совсем честно: на другом конце площадки другой кадет прилагал все усилия, чтобы удержать Шторма. Чёрный жеребец плясал на месте, мотая кадета из стороны в сторону в попытке последовать за Британи, в то время как серая кобыла рысила от стойла к стойлу и утешительно ржала. Их обитатели успокаивались, но как только матриарх уходила, они снова начинали волноваться. Их беспокойные призывы отражались от низких сводов.

— Что вы здесь делаете, леди?

Голос Ванта раздался прямо рядом с ней, заставив вздрогнуть. Он не смотрел на неё прямо, но его рука была сжата на её запястье, словно он поймал чью-то сбежавшую домашнюю зверюшку. На том опасном пути, по которому все они недавно ступали, он никогда не осмеливался коснуться её, даже будучи взбешенным, от принятия ей командования на себя. Женщины хайборны не вели себя подобным образом — ну, по крайней мере, нормальные. Как он сумел заставить себя подчиниться ей? Насколько эта слабость нашла компромисс не только с его гордостью, но и с честью? Однако, теперь он снова оказался на своём привычном месте, и теперь всё пойдет как полагается.

— Послушай, — настойчиво сказала она ему. — Сюда спустился тёмный ползун, и я должна поймать его.

Его хватка усилилась. Затем она поняла, что ему очень хочется дать ей пощёчину как средство от истерики, и ей придется приложить все силы, чтобы не убить его после этого.

Потом она увидела Жура. Барс был в пустом стойле прямо через площадку, и осторожно кружил вокруг большой кучи соломы. Вант тоже его увидел. Он показал свободной рукой ближайшим кадетам, чтобы те закрыли его. Двое из них начали украдкой поднимать ближайшие реечные перегородки. Жур мазнул по груде лапой и отпрыгнул, когда та зашевелилась. Запах вирмы, передаваемый его чувствами был таким сильным, что глаза Джейм заслезились.

Барс припал к земле, подёргивая задней половиной тела.

— Жур! — крикнула она ему. — Нет!

Вант быстро глянул на неё со своего рода злобным удовлетворением.

— Сейчас, сейчас, — сказал он, усмехаясь сквозь сжатые зубы. — Не надо плакать. Вам вернут вашу зверюшку… если будете хорошо себя вести. А может и нет.

Жур внезапно бросился.

Что-то вырвалось из груды, окружённое облаком соломы. Оно ударилось о заднюю стенку и прошло прямо через неё, преследуемое Журом, охваченным азартом погони. Лошадь в загоне за стенкой пронзительно закричала и попыталась выпрыгнуть из стойла. Деревянные планки сломались и упали. Ещё больше перегородок падали в распространяющейся волне хаоса. Кадеты кричали Остановите их! Остановите их! Но голос Шиповник перекрыл их всех: