Верхом на раторне - Страница 154

154

— Останься. Прошу.

Тень кинула на неё задумчивый взгляд, затем коротко и неохотно кивнула.

Шет не без сострадания разглядывал других кадетов. Они выглядели очень юными и поражёнными, как будто внезапно пробудились от кошмара, только чтобы обнаружить его реальность. — Я исключаю вас из училища, — сказал он, — без всяких предубеждений. Вы были искушены и вы пали. Методы ведения дел у вашего дома… сложные, если не мучительные, но им здесь не место. Попробуйте снова, год спустя, когда у вас будет время подумать, хотите ли вы ещё стать рандонами.

Старший Рандир коротко и жёстко кивнула, принимая его приговор. Другое дело, поймёт ли его её лорд или леди.

Соколиные глаза Шета опять прошлись по теням. — Вы так же сделали свой выбор. Будете ли вы ему следовать?

Из теней сверкнула стрела. Рандирок поймал её прямо в полёте, сломал на две части и отбросил обломки. В конце концов, ко всему прочему, он был мастером оружия.

— Понимаю, — сказал Комендант.

Остальные ускользнут прочь, подумала Джейм. Что мы тут можем сделать, кроме разоблачения нескольких слабых душ?

Но затем она ощутила присутствие в тенях чего-то ещё и вспомнила церемонию клятвы в большом зале, под знамёнами домов, когда она внезапно узнала, что кто-то присягает ложно. На это наложилось второе воспоминание, подобно одному зловонью поверх другого, о совсем ином зале и совершенно незнакомом знамени, где чёрные стежки ползали подобно личинкам, складываясь в подобие улыбки.

Имя мне легион, как и моим формам, и глазам, через которые я смотрю.

Червь вернулся в ткань.

Джейм обнаружила, что выходит на арену, её вели чувства шанира. На неё все уставились, но это не имело никакого значения. Она должна найти вредоносную сущность и должна сломать её. Снова. И снова. И снова. Пока она не останется сломанной навечно.

Это то, что я есть. Это то, что я делаю.

Когда она проходила мимо Коменданта, из темноты зашипела ещё одна стрела. Он оттолкнул её в сторону, а затем издал едва слышный звук и покачнулся назад на пятках.

— А вот это, — сказал он спокойно, — было совсем не обязательно.

Стрела прошла через верхнюю часть правого плеча, пробив вместе с ним и его должностной шарф. Белый шёлк начал краснеть.

Джейм краем глаза заметила борьбу, когда Медведя ухватило множество рук, чтобы удержать его на месте. Она шагнула вперёд и встала справа от Коменданта, а Горбел слева. Их голоса идеально улавливали друг друга и со всей силой их гнева метнули их крик прямо в тени:

— ВЫХОДИ.

Рандир Искусительница спотыкаясь вышла на площадку, лук выпал её из трясущихся рук. Она содрала прочь свою полумаску. Нижняя половина её лица представляла собой разодранные ошмётки и она плюнула красным сквозь полный набор остро заточенных, кровоточащих зубов. Горбел отступил назад, глядя на неё широко раскрытыми глазами. Больше никто не двигался.

— Чёртова Норф. — Этот голос, хоть и искажённый, не был её собственным, как и душа, которая злобно глядела из её глаз. — Снова и снова и снова, ты нарушаешь мои планы, даже когда это не входит в твои намеренья. Жалкая девчонка. Повреждённый товар.

— И в половину не так повреждённый, как женщина, которую ты оседлала.

Ведьма рассмеялась сквозь маску боли своей прислужницы — сырой, рваный звук. — Мои люди подчиняются мне с охотой. Дитя падшего дома, что ты знаешь о такой преданности, такой жертвенности, таком преклонении?

— Только то, что я видела из их результатов. Они не слишком привлекательны.

Теперь они кружили друг вокруг друга, так близко, что Джейм могла видеть собственное отражение в этих широких, чёрных глазах, в зрачках, едва окруженных белками. Она почувствовала, как растёт её гнев, нечто холодное и сбалансированное, оружие, готовое ударить. Их дыхание висело между ними во внезапно похолодевшем воздухе, а пол под ногами покрылся коркой льда.

— Кадет Симмел отдал за вас свою жизнь, леди, но вы бросили его умирать в одиночестве.

— Не совсем в одиночестве. Там была ты. Фактически, я полагаю, что это ты убила его. Тебе понравилось, родич Кинци? Была ли его смерть приятной?

— Прах и окровавленные зубы, разбросанные в нечистотах. Я не нахожу в этом никакого удовольствия, змее-сердечная, как и в том, что ты делаешь со своей прислужницей сейчас, пусть она и враг моего дома.

Искусительница обнажила свои острые зубы, или, возможно, это сделала Ведьма, дергая за сырые сухожилия рандона подобно некоему жуткому кукловоду. — Вы Норф, лицемеры от первого до последнего. Бегущая в вас Старая Кровь сильна. Ты наслаждаешься ею, девчонка, не так ли? Как наслаждался твой отец, в ту ночь, когда он убил моего дорогого кузена Роана? Ну, наслаждался ли он?

Джейм уставилась на неё. — Так ты не знаешь, что на самом деле случилось, не правда ли? Твой любовник Грешан не пожелал рассказать тебе, несмотря на все твои уловки, и это всё ещё гложет тебя, спустя все эти годы.

— Точно так же как и тебя, дорогое дитя. — Она подняла руку, как будто собираясь погладить волосы Джейм, но та ускользнула в сторону. — Что-то изменило твоего отца. Несколько событий. И это было одним из первых. Теперь, его кровь бежит в тебе, как и твоем брате. Является ли его заключительное безумие вашим общим наследством? Насколько проще ненавидеть, чем понять, но сможет ли кто-нибудь из вас по-настоящему узнать самого себя, пока не поймёт его? Девчонка, ты осмелишься попытаться?

Ведьма что-то знала о населённой призраками комнате, о куртке лордана, о ночных кошмарах, с которыми встречались лицом к лицу или от которых убегали. О подобных вещах не говорилось за переделами казарм Норф, но и секретами они вряд ли были.

154